RC

Прошлое - родина души человека (Генрих Гейне)

Логин

Пароль или логин неверны

Введите ваш E-Mail, который вы задавали при регистрации, и мы вышлем вам новый пароль.



 При помощи аккаунта в соцсетях


Темы


Воспоминания

Павел Полян

ЕВРЕЙСКИЕ СУДЬБЫ

ЭМИЛЬ ЯКОВЛЕВИЧ ЭТЛИС: ШРАМ ОТ ГЕТТО

И СНЫ О ХЛЕБЕ

(БУХАРЕСТ – КОСТЮЖЕНЫ – ГЕТТО В РЫБНИЦЕ – ЛЬВОВ – КИШИНЕВ – ФРАЙБУРГ)

 

            

Румынское детство и еврейское гетто

Эмиль Этлис родился в 1936 году в Бухаресте. Граждане Румынии,  он  с  мамой  до  начала  войны  говорили  только по-румынски.


Мама,  Бася  Шмулевна  Этлис,  родилась  в  1901  году  в Молдавии, в Бендерах, где ее отец, а его дед, был виноделом. Окoнчив там гимназию, Бася поступила в Бухарестский медицинский университет, на фармакологический факультет, и после его окончания всю жизнь проработала в аптеках.


Эмиль, единственный сын, никогда не видел своего отца, разве что на фотографии. Мать о нем никогда и ничего не рассказывала, а он не расспрашивал. Вернее, пробовал, но мама тут же замыкалась и ни на какие рассказы и разговоры не шла.

Эмиль Этлис (2015)


В 1940 году, когда Молдавия снова стала российской, то есть советской, многие евреи туда переехали. Так и Эмиль с матерью оказались в Кишиневе, где мама работала в аптеке в Костюженах, на окраине города: там был целый больничный городок…


Эмиль и не заметил, как и когда румынский язык в мозгу как-то самоотключился, — и он и мама как-то резко перешли  на  русский.  22  июня  началась  война,  от  границы  до Кишинева близко, больница на отшибе – короче, когда мама с сыном собрали чемодан и корзинку с едой и решили бежать, было уже поздно. В поезд они пролезли, но далеко не уехали. Немцы перерезали дорогу и остановили поезд: всех вывели, построили и разбили на какие-то группы. Одну группу тут же, у всех на глазах, расстреляли: селекция? евреи? Никто так и не понял, обезумев от страха! В  поезде  остались  и  чемодан,  и  корзина,  и  документы. Куда-то их долго вели, куда-то подвозили, но в конце концов колонна  пришла  на  север  Молдавии,  в  город  Рыбницу.

 

Там  собрали  уже  много  евреев  и  организовали  гетто. Большинство — женщины и дети, мужчин почти не было, а если и были – то старики или калеки. Окна  в  бараке  были  почему-то  очень  высоко  (или  это так казалось мальчишке 4,5 лет?). Стены обмазаны глиной, можно ее хоть ногтем царапать. Спал Эмиль вместе с мамой на одной кушетке. Днем взрослых куда-то увозили, на какие-то работы – маму, естественно, тоже. А дети оставались в бараке, без еды и присмотра. Однажды мальчишки уселись вдоль пыльной дороги и даже не заметили, как к ним подбежал какой-то солдат с палкой и давай всех ею дубасить.


Эмиль Этлис (1946)


Когда мама вечером вернулась, то сама чуть в обморок не упала, но как медик поставила окровавленному сыну диагноз: сотрясение мозга. Лекарств нет, ничего нет, она как-то промыла  рану  и  перевязала  голову  платком.  Зажило,  но шрам на макушке остался. И уже после войны один психиатр предупредил: могут быть трудности со сном, с давлением, с памятью.


Солдат тот был скорее всего немецкий. Румынские хоть и мародерствовали, и обижали, но все же были погуманнее: бить так не стали бы.


Всю войну Эмилю отчаянно хотелось есть. И еще ему казалось, что, как только он возвратится в Кишинёв, там будет много-много  хлеба  и  можно  будет  от  пуза  наесться.  Часто хлеб снился ему по ночам, а иногда и сейчас еще снится.

 

Так эвакуация или все-таки гетто?

В  реальности  Рыбницкое  гетто  освободили  в  44-м  году, весной. Кишинёв же еще был под немцем, но в начале сентября освободили и его. Чуть ли не месяц добирались из Рыбницы в Кишинёв – целиком разрушенный город. Жили в каком-то подвале, но зацепиться в руинах было не за что. Потом вернулись в Костюжены, и маму сразу приняли в ту же больницу, отправили опять в ту же аптеку и поселили опять в ту же самую квартиру, где раньше жили! Так вот в этих Костюженах она и прожила – до своей смерти в 1984 году.


Когда гетто освободили, то какой-то офицер маме строго-настрого присоветовал никогда никому нигде не говорить, что  они  с  сыном  были  под  немцем  и  тем  более  про  гетто. Поэтому она сначала говорила и писала, что были в эвакуации на Урале. Как-то услышала, что в основном евреи были где-то в Ташкенте, после чего так и стала говорить: были в Ташкенте. А когда понадобилась справка об эвакуации, то на запрос в главный Красный Крест в Москве пришел ответ, что документов о пребывании в эвакуации не обнаружено. Ну... понятно.


Но  однажды  на  улице  маму  узнал  товарищ  по  гетто: и  тогда  Эмиль  вспомнил,  что  было  с  ним  на  самом  деле. Намыкался еще потом с подтверждением правды!

 

Советская карьера

Эмиль прожил в Костюженах – до армии. В октябре 1956 года  призвали,  служил  в  Крыму,  в  Керчи,  в  Школе  младших  авиационных  специалистов.  И  там  ему  здорово  повезло:  старший  лейтенант,  преподаватель  по  авиационной радионавигационной  аппаратуре  и  полковой  радиоинженер  настолько  интересно  рассказывали  о  приборах,  что на  всю  жизнь  заразили  его  интересом  и  даже  любовью  к радиоэлектронике.

 


Вернувшись  из  армии  в  конце  ноября  1958  года,  Эмиль уже  через  месяц  женился.  Весной  послал  документы  во Львовский Политех, на радиотехнический факультет. И, несмотря на осечку с письменной математикой (из-за незнания  украинского  языка  он  неправильно  понял  задание)  – его, вчерашнего красноармейца, приняли!


В  армии  Эмиль  с  евреями,  кстати,  почти  не  встречался,  а  в  институте  отношение  к  ним  было  просто  нормальным. Учился он хорошо, всегда получал повышенную стипендию  —  диплом  с  отличием.  Как-то  на  третьем  курсе по  радио  он  услышал,  что  в  Кишинёве  открылся  радиозавод  «Сигнал»  и  что  он  выпустил  первую  партию  какихто  магнитофонов.  Мелькнула  мысль:  «А  не  пойти  ли  туда на  инженерную  практику?»  Приехав  на  каникулы,  Эмиль пошёл на завод и нашел директора. Оказалось, что директор  и  сам  выпускник  Львовского  Политеха:  практика  для себя самого и для двух ещё ребят была оформлена. А после практики – распределение на «Сигнал», где Эмиль и проработал до 1992 года – года его закрытия.


Эмиль Этлис (1972)


Потом  еще  4  года  работал  на  большом  телезаводе. Выпускали  сложную  спецаппаратуру,  всё  время  приходилось с моряками дело иметь. То, что Этлис еврей, было всем известно, но не играло никакой роли. Там, кстати, вообще было  много  евреев,  даже  начальник  одного  отдела  еврей.


Отсюда Эмиль и вышел на пенсию в 1996-ом: зарплату тогда все равно не платили, всё разваливалось. Остался  работать  он  только  в  Радиошколе  ДОСААФ,  где преподавал группе мастеров по ремонту радиоэлектронной аппаратуры. В радиошколе он оставался до самого отъезда в Германию.

 

«Давай тогда поедем по твоей линии»

Идея отъезда возникла не у Эмиля, а у его жены. У нее два высших образования: сельскохозяйственное (учёный-агроном, плодоводство и виноделие) и культурное (техническая библиография). Наполовину русская, наполовину немка, она давно, еще в 1995 году, хотела уехать в Германию, но муж, как  он  сам  выражается,  «ерепенился».  А  позднее,  когда  и она, и он уже оба захотели, то оказалось, что немцев стали принимать в ФРГ уже с большим скрипом. «Ну что ж, — сказала жена, — коли так, давай тогда поедем по твоей линии». По еврейской линии все получилось, но и немецкий фактор учли. Предки жены в Россию уезжали из Баден-Вюртенберга, и им шли навстречу, если они хотели возвращаться именно в эти края. Здесь у жены уже были и родственники, так что направление пришло именно в эту землю. Так – в результате наложения еврейского и немецкого начал – Этлисы оказались сначала в Баден-Вюртемберге (в октябре 2001 года), а затем и во Фрайбурге (в апреле 2002 года).


Возраст уже был пенсионным и по немецким критериям, так что работу искать жизнь не заставляла. Время поделено между телевизором и компьютером, у жены – еще и чтение. В общине Эмиль бывает, но не часто: по праздникам и собраниям (заглядывает сюда и жена). В Кишинёв Эмиль съездил всего один раз – на второй год эмиграции.


Со здоровьем проблемы остались – писать не может, всё печатает  на  компьютере. Этлисы  приехали  в  общежитие 26-го апреля, а 11-го мая приехал сын. До этого много лет они его не видели и не слышали, только по телефону. Сын привёз  компьютер, установил  его,  купили  монитор,  принтер, показал, как работать. С тех пор Эмиль с удовольствием работает на компьютере.


Сын эмигрировал даже раньше родителей, но в Израиль. Спустя 5 лет перебрался в Канаду, там две взрослые внучки уже.  А  дочь  в  Европе,  замужем  за  датчанином,  и живёт  в Дании. Тут один внучок, еще маленький. Иногда, то одни, то другие приезжают во Фрайбург. Так что всё в порядке.

 





<< Назад | Прочтено: 335 | Автор: Полян П. |



Комментарии (0)
  • Редакция не несет ответственности за содержание блогов и за используемые в блогах картинки и фотографии.
    Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.


    Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи портала.

    Войти >>

Удалить комментарий?


Внимание: Все ответы на этот комментарий, будут также удалены!

Авторы